Все казаки, которые добровольно идут в неприятельскую зем­лю, не должны действовать вразброд, но все должны собираться под команду того, которому это поручено; кто же будет бродить без ведома начальника, тот будет казнен отсечением головы, и всякий из нашего войска волен схватить такого и привести к гет­ману. Также казацкие ротмистры не должны принимать к себе людей из рот; если же кто примет чьего-либо слугу или беглого пахолка, то тот, который убежал, должен быть казнен отсечением головы, а кто принял — должен быть наказан по усмотрению ко­роля и членов совета.
Никто из войска не должен посылать за посылкою, ни за фу­ражировкою за линию передовой стражи без ведома гетмана, а кто проедет через линию, тот должен быть остановлен стражею и строго наказан. А кто будет сопротивляться, может быть безна­казанно убит часовыми; если убежит, то где бы он ни был пойман, должен быть наказан отсечением головы. Если ротмистр, кото­рый будет в то время на стороже, не заметит этого, тот подверга­ется строгому наказанию. Если нужно будет послать кого далеко от лагеря, то это должно быть сделано по возможности безопас­нее.
Никто не смеет портить продовольствия, пуская в хлеб лоша­дей и волов, но Может его только жать или косить; также никто не должен зажигать деревень и церквей, убивать русских крестьян, попов, детей, женщин и девиц и причинять им какое-либо наси­лие, а также брать в тюрьму или в неволю.
Кроме того, никто ни из служащих ротмистров, ни из волон­теров или купцов не должен отсылать из войска никакой добычи, захваченной в неприятельской земле, но каждый должен держать добычу при себе в лагере или продавать для того, чтобы войско не голодало.
Никто не должен распространять никаких слухов, под стра-
хом сидеть на колу; если кто узнает о чем, тот должен сказать об втом секретно гетману, а гетман — королю; также обо всем, что заметят случайно, должны сказать ротмистру или начальнику, а тот — гетману; о делах же военных никто не должен судить, гово­ря Напрасно на стороне, ибо такие разговоры часто бывают причи­ной беспорядков и неповиновения в войске.
Когда располагаются лагерем, то никто не должен заступать дорогу возам своей палаткой или лошадьми, а каждый должен остаться на месте около своего воза, когда ему велят идти в ла­герь; также никто не должен выдвигать своего воза из рядов под опасением строгого наказания.
Каждый ротмистр должен быть всегда при своей роте, как во время похода, так и тогда, когда затрубят тревогу.
Кто, находясь на службе или в войске, произведет беспорядки и бунт, тот должен быть наказан отсечением головы. А для того чтобы не было бунта, когда пошлют за кем привести к гетману или к тем, которым будет это поручено, виновный не должен идти в большой компании, но с двумя или тремя друзьями. Вообще во всяком деле каждый отвечает сам за себя.
О нуждах же своих рыцарство должно через ротмистров док­ладывать гетману, а гетман — королю.
Кто будет сопротивляться чиновникам или гетманским слу­гам, в случае если те велят ему явиться к гетману, а также если будет сопротивляться ночной страже, тот должен быть наказан отсечением головы.
Ротмистры и товарищи во всех военных делах ничего не мо­гут делать по своему усмотрению, но должны ждать приказа гет­манского, под страхом лишения чести.
Продовольствие никто не должен покупать от торгашей, ни посылать для них, но покупать только тогда, когда оно будет при­везено на торг.
Кто заведет ссору, то наказание такого будет зависеть от ус­мотрения гетмана. Если кто кого ранит, тот будет наказан отсече-
нием головы; если же не ранит, а выхватит оружие или схватится за него, тот должен быть наказан отсечением руки.
Если произойдет ссора между спорящими, то никто не дол­жен бежать на помощь, под страхом отсечения головы.         •
Кто вызовет кого на поединок, тот должен быть строго нака­зан.
Люди невооруженные, а также женщины дурного поведения не должны следовать за войском, кроме тех, которые имеют му­жей и везут за войском продовольствие и хорошо ведут себя91. А кто будет уличен в безнравственном поступке, то оба должны быть наказаны отсечением головы.
Каждый должен доносить гетману о пленных, в случае если поймает их, и сдавать гетману на его усмотрение, так как многое зависит от того, когда гетман знает, какие это пленники. Также если кто, храни Бог, бежит из чьей-либо роты или отряда, то об этом должно быть донесено гетману.
Незнакомого человека никто не смеет держать у себя из опа­сения шпионства, ни принимать его в роту, ни иметь слугою, не донеся о таком ранее гетману. А кто посмеет делать иначе, тот должен быть строго наказан.
Никто не должен запрягать в возы строевых лошадей или давать их кому-либо, а также не должно никогда посылать их для своей надобности под страхом строгого наказания, разве сделает это с разрешения гетмана.
Найденную вещь никто не должен удержать долее одной ночи, а обязан отнести ее к гетману, чтобы можно было повесить ее на столбе или поставить ее при нем, дабы тем легче каждый мог най­ти потерянное. А если кто сделает иначе, тот будет наказан как за воровство.
Каждый должен знать свой лозунг.
А если кто будет пойман ночью не знающий лозунга, тот бу­дет на колу.
Итак, когда будут трубить к лозунгу, то нужно, чтобы всякий шел к трубачу узнать, какой лозунг.
По объявлении лозунга никто не должен поднимать крика, стрелять из оружия, ни давать громких пиров под опасением стро­гого наказания.
Во время похода никто не должен кричать по какому бы то ни было поводу или при виде какого-либо зверя под страхом строго­го наказания.
Пока мы сами будем лично присутствовать на войне, никто не должен удаляться из войска; а если уедем за каким-либо делом и войско оставим на месте, то с ним должны также остаться и все служащие.
А в прочем, если кто будет иметь действительно важную нужду, то будет обращено внимание на его просьбу, чтобы он мог уда­литься на время, оставивши при своей роте хорошего и надежного поручика.
Как во время похода, так и в лагере никто не должен пускать на корм очередных лошадей; они должны быть всегда наготове, как только понадобятся.
Во время похода и в лагере во время отдыха ни у одного рот­мистра не должны ни бить в барабан, ни трубить, кроме гетмана, а во время похода только в назначенном отряде по особому прика­занию гетмана.
Если у гетмана будут бить в один барабан, то все ротмистры тотчас сами должны сходиться, кроме больных; это для того, чтобы получить приказания и передать их своим товарищам. А в осо­бенности если случится что-либо важное, то нужно сейчас пбсо-ветоваться.
Никто под страхом наказания не должен жечь места, на кото­рых стояли перед выступлением в поход.
Ротмистр должен представить верные сведения о том, какие недостатки терпит его рота.
Один от другого не может принимать товарища без ведома гетмана, а также никто не может переходить из одной роты в дру­гую.
Шинкарям ничего не платится, и они должны довольствоваться
тем, что заработают. Они должны останавливаться не в лагере, но перед лагерем, где им будет указано.
Ни сбруи, ни оружия или военных принадлежностей, ни лив­реи никто никому ие должен одалживать, ни принимать к себе такие вещи, равно как и воровских вещей никто, а в особенности корчмари, никому не должны давать под страхом виселицы.
Также если бы кто проиграл с себя что-нибудь, напр., сбрую, меч, ружье, форменную одежду и пр., то тот, который проиграет, и тот, который выиграет, будут наказаны как за воровство.
После объявления лозунга маркитанты не должны ни торго­вать, ни впускать к себе на ночь кого-либо из лагеря, ни прини­мать у себя, а также должны гасить огни под страхом наказания
А если кто насильно велит дать себе напитков или будет чи­нить насилия, тот будет наказан отсечением головы, все равно как бы он сделал это в лагере.
Эти корчмари не должны брать с собою чужого слугу, кото­рый убежит из войска, ни помогать ему в бегстве под страхом отсечения головы
Никаких нечистот и скотского навоза ни в лагере, ни при ла­гере никто не должен держать в одном месте, но должен или дале­ко вывезти из лагеря или глубоко, по крайней мере на \х/г локтя, закапывать в землю; также всякую падаль, если у кого падет ка­кое животное, каждый должен вывезти на место, которое назна­чено будет от властей.
Если кто из рыцарских людей и других, участвующих в этом походе, будет уличен в срамных делах, тот должен быть строго наказан по усмотрению гетмана.
Также кто будет лежать постоянно пьяным, не заботясь о своей должности, тот будет наказан по гетманскому усмотрению.
Все пешне должны соблюдать эти артикулы, которые глав­ным образом составлены для них.
Кто в чем провинится, должен быть наказан сообразно с ар­тикулами.
11 августа
Публично в совете и при всех ротмистрах пан Зборовский именем короля провозгласил канцлера великим гетманом корон-нЫм.
Новый гетман держал речь по-польски весьма Красноречи­вую и умно составленную, сказав, между прочим, что «он охотнее пошел бы на приступ, чем носить этот титул и проч». Мы не зна­ем, как считать это гетманство, потому что при назначении гетма­ном пан маршал не говорил, навсегда ли дается этот титул или только на время теперешней кампании. Другие говорят втихомолку, что канцлер останется пожизненным гетманом и пр После обря­да провозглашения поздравляли канцлера сперва сам король, а затем паны: церемония вышла очень торжественная. От короля Провожали его до палатки множество ротмистров, которые при­носили ему поздравления через пана Пжиемского. Поблагода­рив, гетман напомнил им, чтобы они строго наблюдали за товари­щами, «потому что, — говорит он, — я не буду смотреть ни на кого, кто бы он ни был, и скрепя сердце буду исполнять свои обя­занности» . Все говорят, что гетман будет хорошим и строгим пол­ководцем. Он сейчас же велел объявить артикулы.