сью «От Казанского Общества трезвости содействи­ем руководителя Общества, священника отца Вла­димира Панова. 8 июля 1907 г.». В этом же году В. Панов пожертвовал сумму в 1000 рублей, на про­центы которой содержались 1 стипендиатка в про­гимназии и 1 стипендиат в городском училище. В 1912 году общество отметило 10-летие своего су­ществования, ознаменовав это учреждением сте-пендии в высшем народном училище. О юбилее общества упоминалось в журнале «Трезвость жиз­ни», выходившем в Санкт — Петербурге.
Как видно, даже за столь непродолжительный пе­риод существования община сыграла значительную роль в жизни города. Довольно стабильно и её ма­териальное положение, которое держится на про­центах с капитала, пожертвованного П.В. Симанс-ким, деньгах за аренду земли и построек, добро­вольных пожертвований. Последние время от вре­мени поступают в общину от различных лиц. К примеру, дважды по 100 рублей оказывает помощь ещё при начале существования общины Иоанн Кронштадский, 10 рублей и несколько мешков разной муки жертвует купец Подмошенский, день­ги поступают по духовному завещанию Посисеева и т.д. Поскольку благотворительность была в это время широко распространена, можно предпола­гать, что большинство состоятельных жителей Ос­трова приняли то или иное материальное участие в судьбе Казанской общины. Впрочем, встречаются и случаи совершенно противоположные, как, на­пример, воровство из церкви Спаса Нерукотвор­ного, упоминаемое в «Летописи г. Острова и его уезда».
В 1907 г. Казанская община преобразовывается в монастырь. Событие это произошло 16 июля по старому стилю. Освящение воды и чин преобразо­вания совершил ректор Тульской Духовной семи­нарии Архимандрит Алексий. В сан игумений была возведена настоятельница монастыря монахиня Ру-фина. На основателя монастыря, священника о. Павла Симанского, возложен наперстный крест.
Павел Владимирович, живший все эти годы в не­большом, специально построенном в 1897 г. до­мике и владевший лишь частью парка, по состоя­нию здоровья уже не мог выполнять обязанности священника. В новом монастыре была объявлена вакансия, которую занял заштатный островский священник Владимир Панов. П.В. Симанский умер после непродолжительной болезни на 74-ом году жизни, 23 декабря, спустя полгода после откры­тия монастыря. Как писал в некрологе Владимир Панов, «о. Павел был добрым, сердечным челове­ком, готовым помочь и материально, и советом. Светлая личность. Благодушно переносил испыта­ния, утешение находил в молитве».
У П.В. Симанского была единственная дочь, кото­рая по традиции владельцев Екатерининского, тоже
носила имя Екатерина. Она вышла замуж за моря­ка, князя Сергея Петровича Ухтомского, и жила с ним в Новгородской губернии.
Что же касается брата Павла Владимировича Ни­колая, который, так же как и Андрей, после смер­ти отца унаследовал большой земельный участок, то он ушёл в отставку капитан-лейтенантом. В Ос­трове, судя по архивным материалам, вёл актив­ную общественную жизнь, был гласным Городс­кой Думы, входил в состав уездного суда, в миро­вые судьи, в Почётный совет при Доме трудолю­бия и Островское вольное пожарное общество. Николай Владимирович был женат на Ольге Ива­новне, дочери генерала Меландера, женой которо­го в первом браке была урожденная Ганибал — потомок Петровского арапа. Ольге Ивановне при­надлежало село Сухопальцево в 376 десятин, нахо­дившееся в Жеребцовской волости в 4-х верстах от г. Острова. В городе возле моста также был ка­менный дом О. И. Симанской, построенный в 1854 г. генерал-майором Меландером на месте старых построек, не понравившихся императору Нико­лаю II. В их семье было шесть детей: Вера, Екате­рина, Иван, Владимир, Пантелеймон и Мария. Один из сыновей — Пантелеймон — стал генерал-лейте­нантом, военным историком и обладателем огром­ной библиотеки. Составленная им в соавторстве М.Б. Стремоухова книга «Жизнь Суворова в худо­жественных изображениях» определением Учёно­го Комитета Министерства народного просвеще­ния была рекомендована для фундаментальных и ученических библиотек всех средних учебных заве­дений и для выдачи в награду учащимся в этих заведениях.
Мария Николаевна, старшая дочь Николая Влади­мировича, активно помогала своему дяде в созда­нии общины, а затем и монастыря, преподавая в рукодельном классе для девочек при монастыре. Вела, также как и отец, активную общественную жизнь: входила (в разные годы) в Общество помо­щи нркдающимся ученицам Александровской женской гимназии, Попечительский совет при Доме трудолюбия, Кружок трудовой помощи. Являлась председательницей правления Островского Благо­творительного общества и заведующей Островским пунктом помощи ручному труду. В дальнейшем она избрала себе духовную стезю и остаток дней про­вела в рижском монастыре под именем монахини Сусанны. Мария Николаевна была последней пред­ставительницей рода Симанских в Острове.
Как же складывалась судьба имения и монастыря после смерти П.В. Симанского? Ещё хлопоча о со­здании в Екатерининском общины, он надеялся, что со временем здесь будет построен собор в честь св. Казанской иконы Божьей матери с двумя при­делами во имя св. равноапостольного Великого князя Владимира и св. мученика Павла. Однако дожить до этого ему не пришлось. Церкви отвели место
справа от храма Спаса Нерукотворного, по разме­ру которому она почти не уступала. В 1913 году быд сделан расчет на её постройку, но строитель­ство в связи с революционными событиями так и не было закончено. Фундамент здания сохранился до сих пор.
В 1911 г. производилась оценка имения. По сохра­нившимся сведениям в него входило 83 десятины земли, парк, постройки, которые оценены в 12,5 тысяч рублей. 52 десятины пахоты сдавались в это время в аренду. Парк на лето арендовался Остро­вским клубом, здесь проходили различные мероп­риятия, в том числе и официальные. К примеру, в «Вестнике Псковского губернского земства» мож­но прочесть о награждении в саду господина Си-манского в торжественной обстановке членов Ост­ровского пожарного общества жетонами за безуп­речную службу. Дом и флигели сдавались под квар­тиры. В 1912 г. имение было заложено в Дворян­ском банке.
В это время возобновлены захоронения на кладби­ще. Некоторые сохранившиеся до нашего време­ни памятники датированы первым десятилетием XIX века.
На правобережье, в городе, в это время за Симан-скими числится также двухэтажный дом по улице Набережной. Др войны в нём располагался погра-нотряд, в настоящее время он не существует.
Перед революцией в Екатерининском собрались многие из Симанских в надежде пережить смут­ное время, но весной 1918 г. имение опустело. В 1918 г., в период немецкой оккупации, духовная жизнь здесь ещё продолжалась в полной мере. Слркбы в церкви Спаса Нерукотворного соверша­ются о. Палладием Орловым, диаконом в это вре­мя являлся A.M. Веретинский. О. Палладий в пе­реживаемых событиях поддерживает сестёр, при­хожан и своей горячей молитвой, и страстным сло­вом проповедника, и делами, среди которых — организация крестных ходов. Об одном из них, в погост Елены, совершавшимся в июне 1918 г.,
можно прочесть в «Моей газете». «Накануне кре­стного хода в храме монастыря городским духо­венством во главе с о. Благочинным прот. Д. Цви-невым было совершено торжественное всеношное бдение..В 5 часов утра была совершена в том же храме св. О.А. Кудрявцевым литургия, по оконча­нии которой крестный ход отбыл в п. Елины… По окончании литургии на площади погоста соверше­но водоосвящение…».
Монастырь тоже ненамного пережил господ Си­манских. Свое существование официально он пре­кратил сразу после революции, однако, по воспо­минаниям старожилов, в годы Великой Отечествен­ной войны еще был действующим. В военные годы в нем, как и в других зданиях левобережья, разме­щался погранотряд. С приходом немцев на его тер­ритории, в здании, где находились кельи сестер, был организован концлагерь. Многие пленные были расстреляны у монастырской стены. Сюда же со­бирали, устраивая облавы на рынке, и молодежь для работы на торфоразработках.
После войны священники были арестованы. В мо­настыре был организован военный, а затем тарный склад. Здесь же в свое время был оборудован ком­сомольцами и спортивный клуб, который, как пи­салось в местной газете «По ленинскому пути», никогда не пустовал. В двухэтажной постройке, на первом этаже размещалась школа. Однако, около 1950 г. это помещение, как и другие монастырс­кие постройки — трапезная, Палладиев дом (так местные жители называют деревянное здание на­против монастырских ворот, в котором жил свя­щенник) отданы под жилье.
В послевоенные годы в г. Остров приезжал Алек­сий I. Можно предположить, что это было в 1946 г. во время посещения г. Пскова с целью освяще­ния Троицкого собора в 1946 г., однако в «Отчёте о работе Уполномоченного Совета по делам Рус­ской православной церкви … по Псковской облас­ти» об этом не упоминается. Сохранились сведе­ния о том, что он обращался к местной власти с
просьбой передать здание церкви в ведение духо­венства. Алексий I обещал восстановить и вновь открыть здесь женский монастырь. Однако в просьбе ему было отказано.
В конце XX века Симанское оказалось окончатель­но заброшенным и начало стремительно разрушать­ся. Церковь уже практически руинирована. Огра­да с воротами хоть и разрушаются, но ещё поддер­живают вид бывшего монастыря с правобережья. В двухэтажном деревянном доме, на удивление со­хранившемся, кельи монахинь приспособлены под жилые помещения, в которых разместились люди. Монастырский двор используется под огороды и
хозяйственные нужды, установить, где именно на­ходились захоронения, сейчас практически невоз­можно, так как некоторые из сохранившихся па­мятников были сброшены в фундамент недостро­енной Казанской церкви. Утеряны, соответствен­но, и места захоронений самих владельцев имения.