Больницы существовали еще в Киевской Руси и устраивались, как правило, при монастырях. Первая такая больница была орга­низована в 1070 г. при Киево-Печерском монастыре.
В Псковской Судной грамоте за 1397-1467 гг есть сведения о «больнице просящих старцев», устроенной вблизи церкви Казан­ской богородицы, а также «о даче нищим новой больницы в Пскове из оброку на 10 лет»1 Великим князем Федором Алексеевичем.
Первая гражданская больница была открыта во второй поло­вине XIII в. во Львове. В Пскове такая больница была устроена значительно позднее – в начале XIX в. Предыстория ее откры­тия такова-
В 1775 г. Указом Сената в губернских городах был создан осо­бый орган – Приказ общественного призрения, который ведал больницами, богадельнями и детскими приютами. Приказ состо­ял из девяти человек: губернатора, предводителя дворянства, го­родского головы и шести представителей дворянства, купечества и государственных крестьян (по два представителя от каждого сословия).
Стараясь «сколько возможно учредить прибежище в болез­нях страждущим», Приказ начал «учреждать в волъполюдпых городах больницы».
Проект такой больницы, состоящей из двадцати двух покоев, псковское наместничество разработало еще в 1782 г. Мы остано­вимся на нем подробнее, так как больница Приказа, открытая поз­же, была основана большей частью на этом проекте. Покои (пала-
ты) планировалось разделить следующим образом: № 1 – для при­ема «привозных» больных; 2,3 ~ для лечения больных мужского пола, присылаемых с платой за лечение и содержание; 4 — 6 — для лечения больных мужского пола без оплаты; 7,8 – длялечения боль­ных женского пола без оплаты; 9, 10 – для страдающих «прилип­чивыми» (венерическими) болезнями мужского и жтского пола; 11 – погреб; 12, 13 – для выздоравливающих мужчин; 14 – для выздо­равливающих женщин; 15 – для сиделок; 16 – для сторожа, сиде­лок и сиделъниц, 17 – кухня; 18 – лаборатория; 19 – аптека; 20 -22 – покои для смотрителя, аптекаря и дежурного подлекаря.
В покоях должны были находиться кровати с занавесками, под каждой – ящик, куда клали белье, халат и туфли, рядом – столик со свечой, колокольчик для «подзыва сиделок», жестяная луженая кружка. Число кроватей предполагалось тридцать, из них двад­цать пять — для неимущих людей.
Полагалось в каждой комнате держать термометры, а в окна врезать вентиляторы для перемещения воздуха, «насколько от доктора будет приписано» По-видимому, речь идет о форточ­ках и фрамугах.
В разделе проекта «Каких людей принимать в больницу» ска­зано, что «…хотя долг Приказа общественного призрения есть подать помощь всем прибегающим под его покров, однако для из­гнания злоупотреблений больных принимать без платы в боль­ницу не иначе как по приказанию предводителя губернии, по сооб­щению присутственных мест или уведомлению градского головы или священника того прихода, где жительство имеет больной, или чинов, кто может засвидетельствовать бедность больного»2.
Солдаты, рекруты, заводские и мастеровые должны были при­ниматься только при наличии свободных мест.
При обращении больного в приемный покой главный надзира­тель должен был установить платежеспособность пациента, доктор — поставить диагноз и назначить лечение, смотритель — обмыть в устроенной ванне, дать больничную одежду и место в отделении.
Каждого поступившего нужно было занести в Генеральную книгу, в которой отмечались месяц и год поступления, имя и фа-
милия, возраст, порядковый номер, сколько дней жил в больнице и когда выбыл.
Штат больницы по проекту состоял из семнадцати человек: лекаря, смотрителя, бухгалтера, подлекаря, сиделъников и сидель-ниц, надзирателя, поварихи с помощницей и других работников Размер зарплаты на всех составлял 539рублей, из которых докто­ру полагалось 200 рублей в год, смотрителю – 80 рублей, бухгал­теру – 60 рублей, а остальным – от 12 до 36 рублей в год.
Доктор должен был посещать больного не реже чем через день, причем с утра, а прием привозимых больных обязан был прово­дить в любое время.
Очень непростая роль отводилась смотрителю. Кроме выпол­нения хозяйственных дел, он обязан был следить, «дабы каждый из находящихся при больнице отправлял редкостно свою долж­ность, чтобы во всех покоях по возможности была чистота и све­жий воздух, и чтоб сидельник и сидельница обращались с больным человеколюбиво»3. Строго предписывалось «нерачительных и оп­лошных людей при больнице не держать1.»4. Кадровая политика в то время, как видно, была на высоте, что не всегда можно ска­зать о нашем времени.
Так как подходящего здания для больницы в городе не было, псков­скому Приказу было «полоокено употребить под больницу четыре из двенадцати имеющихся в городе богаделен»5. Но на обустрой­ство нужны были деньги, которых в Приказе не было. 31 декабря 1782 г правитель псковского наместничества Алексей Никитич Кожин (1781-1785 гг. *) доносил князю Николаю Васильевичу Реп­нину, псковскому генерал-губернатору (1782-1792 гг), о том, что больница будет открыта, «колико дозволит доход из процентов со всей суммы, в Приказе находящейся»6, а также если «кто-либо из жителей пожелает персонально или обществом способшествовать Приказу суммою, кто сколько заблагорассудит»7.
Однако 31 марта 1783 г. бургомистр Псковского городского ма­гистрата Иван Постников рапортовал Приказу, что «способше­ствовать суммою, кто сколько заблагорассудит… из купечества и мещанства желающих никого не явилось»8. Таким образом, от­крытие больницы откладывалось на неопределенное время.