нами Ивана Дорогомиловича налетел он на рыцарей на берегу Псковы реки, у Петропавловской церкви. Начался бой, и Немцы, побросав ору­жие, бросились бежать. В том же году князь Довмонт скончался1.
Между Орденом и Псковом не могло быть прочного мира. Мелкие пограничные ссоры и драки ежеминутно готовы были разрешиться вой­ною. В 1307 г. рыцари вновь осадили Псков, и хотя Псковичи отстояли свой город, но должны были заключить тягостный мир. В 1324 г. боль­шое Немецкое войско подошло ко Пскову и расположилось на Завели-чье. 18 дней Псковичи отбивались от врагов и уже приходили в отчая­ние, но их выручил подоспевший Изборский наместник, служилый князь Евстафий. Со своею Изборскою ратью он ударил на Завеличье и совер­шенно разбил меченосцев. В это тяжкое для Пскова время Новгородцы не подали ему никакой помощи, несмотря на мольбы Псковичей. Такое безучастие Новгорода еще более отдалило от него Псков.
В1327 г. события доказали, что Александр Невский недаром рассчи­тывал на великодушный, рыцарственный характер Псковичей В этот год во Пскове появился новый беглец – несчастный, гонимый Татарами Твер­ской князь Александр Михайлович, внук бывшего Псковского князя Ярос­лава и внучатный племянник Александра Невского Приняв его со вся­кою честию, Псковичи «целовали ему крест» и посадили на княжение. По повелению всесильного хана, поднялись против Александра чуть ли не все Русские князья и, подойдя со своими дружинами к Новгороду, посла­ли во Псков требование, чтобы Александр явился в Орду. Александр уже готов был согласиться, но Псковичи не убоялись даже и грозного хана. •Не езди, господине, в Орду», – говорили они Александру. «Что бы ни случилось – все мы готовы умереть с тобою». Всей Руси грозило новое Татарское нашествие, отразить которое, конечно, нечего было и думать. Политический момент был в высшей степени серьезен и требовал иску­пительной жертвы. Князья это хорошо понимали и потому обратились к высшему авторитету – церковному. Митрополит Феогност отлучил Пско­вичей от церкви за неповиновение ханской власти. Но Псковичи про-
должали стоять на своем и князя своего не выдавали. Тогда сам Алек­сандр решил отказаться от княжения. «Братья мои и друзья мои! – сказал он Псковичам. – Не хочу, чтобы вас проклинали из-за меня: уезжаю из вашего города. Пусть же не будет ни вашего целования (присяги) на мне, ни моего на вас; только целуйте крест, что не выдадите княгини моей». Псковичи целовали крест и проводили Александра со слезами. Александр уехал в Литву, но через 172 года снова вернулся во Псков, чтобы взять свою семью. Псковичи удержали его, вновь посадили на княжение и прожили с ним в полном согласии 10 лет. Есть, впрочем, основание ду­мать, что упорство Псковичей обусловливалось и некоторыми практи­ческими соображениями, а именно: надеждой на помощь Литвы и Нем­цев. «Близь их и Немцы: се им помощь есть», – говорил тогда Московский князь Иван Данилович. Через 10 лет Александр все-таки поехал в Орду и был там убит. После него Псковичи 4 года прожили в мире с соседями, но с 1341 г., в течение 3-х лет, вели беспрерывную войну с Немцами, причем Новгородцы опять же ничем не помогли своему пригороду, пре­доставив его на произвол судьбы. Псков с честью выдержал эту войну; зато, когда в 1348 г. на Новгород напали Шведы и Новгородцы, в свою очередь, обратились за помощью ко Пскову, то Псковичи воспользова­лись этим случаем, чтобы совсем сбросить с себя зависимость от своей метрополии. Они заключили с Новгородом договор (Болотовский), по которому Псков стал называться уже не пригородом, а младшим бра­том Новгорода.* Отныне Псковские посадники должны были назначать­ся не Новгородом, а Псковским вечем. Пскович не мог быть вызван на суд в Новгород. Новгородский владыка должен был назначать своим на­местником непременно Псковича, а не Новгородца. В сущности, факти­чески все эти права уже давно были у Пскова, и теперь последовало только юридическое их закрепление.
Псков — самостоятельное народоправство.
Разорвав государственную связь с Новгородом, Псков уже не мог рассчитывать на его помощь. Расправляться с недругами ему приходи­лось только своими силами. Если и раньше, состоя державным обладате­лем Пскова, Новгород не спешил подавать ему боевую помощь, то те-
перь, в качестве «старшего брата-, не только вполне предоставил его соб­ственной судьбе, но, случалось, и сам хаживал на него войною. А между тем враги по-прежнему нападали на Псковские владения. Особенно тяж­ко приходилось Пскову от Немцев, которые, по своему обычаю, обру­шивались на него внезапно, посреди глубокого мира. За 100 лет, протек­ших со времени Болотовского договора, Псков вел не менее 10 больших войн с Орденом и Литвою; промежутки же между ними могли быть на­званы только -худым миром», ибо пограничные набеги, насилия, грабе­жи и убийства не прекращались. В эти мирные промежутки Псковичи спешили возводить новые укрепления, дабы не быть застигнутыми врас­плох, и окружали свою область новыми пригородами-крепостями. До падения Пскова у него были следующие пригороды: на Великой: Опоч-ка, Воронач, Дубок, Остров, Котельно и Володимерец; вблизи Ворона-ча – Врев; вблизи Котельна – Выбор; между Великою и Черехою – Кош­кин городок; на южной границе: Вышгородок, Коложе, Красный, Заво-лочье и Ржев; на западной границе: Изборск, Велье, Новый Городец и Логозовицы; на северной границе: Гдов, Озолица и Кобылье. Большин­ство их было выстроено в XIV и XV стол.
Судьба Пскова намечалась ходом исторических событий. Было ясно, что выдерживать постоянно жестокую борьбу с сильными соседями бу­дет, рано или поздно, не под силу Псковичам; что им понадобится по­кровительство какого-нибудь сильного союзника и что это покровитель­ство будет в ущерб Псковской самобытности.* Естественным союзником являлось единокровное и единоверное Московское великое княжество. Москва, собирательница Руси, к концу XIV века настолько окрепла, что могла потягаться даже с Ордою. Давняя соперница Москвы – Тверь -была ослаблена и истощена непосильною борьбою. К Москве невольно тянули мелкие княжества и области разгромленной и обессиленной Руси; к Москве же пришлось обратиться и изнемогавшему Пскову. В1400 году Псковичи просили великого князя Василия Дмитриевича дать им князя по своему выбору. Василий прислал им князя Ивана Всеволодовича, вну­ка несчастного Тверского князя Александра Михайловича. С тех пор у Псковичей вошло в обычай брать князей от руки великого князя Мос­ковского, причем почти всегда назначался тот князь, которого указыва-
ли сами Псковичи, по выбору веча. Так прошло более 40 лет, в течение которых Псковская независимость ничем не была нарушена: князья при­сягали (целовали крест) только одному Пскову, все Псковские власти выбирались вечем – словом, все шло по-старому. Московские князья хотя и не воевали ни с кем из-за Пскова, но всегда помогали ему улаживать недоразумения с соседями, принимали живое участие в заключении мир­ных договоров, стараясь при этом выгадать поболее в пользу Пскова, а главное – присылали во Псков хорошо вооруженные дружины, одно при­сутствие которых сдерживало иногда воинственные замыслы соседей. Благодаря этому сильному покровительству, Псков оканчивал все свои войны благополучно, без умаления своей территории. Но здравый государственный смысл Московских великих князей не допускал иной политики, кроме государственной, и потому всякая помощь, оказанная Москвою, должна была в конце концов принести Москве ту или иную положительную выгоду. В1442 г., во время страшного мора, умер Псков­ский князь Александр Иванович, и Псковичи готовились избрать себе другого; как вдруг на следующий год к ним явился из Москвы Литовско-Русский князь Александр Васильевич Чарторижский. Он прислан был во Псков на княжение от имени великого князя Московского, без спросу и ведома Псковичей. Таким образом, нежданный гость являлся уже не са­мостоятельным Псковским князем, а наместником великого князя Мос­ковского, и Псковичи должны были целовать крест не только Чарториж-скому, но и Василию Темному. Псковичи подчинились этому новшеству, тем более, что Чарторижский, очевидно, пришелся им по душе. Это был князь умный, деятельный и отважный. Он происходил из дома Гедимина и был православным, как большинство тогдашних Литовских князей.