Со времени крещения Руси Псков в церковном отношении состав­лял часть Новгородской епархии и находился под общим управлением Новгородского епископа. Но стремление к самостоятельности, всегда бывшее во Пскове, побуждало его создать для своей церкви независи­мое положение, отделить ее от Новгорода и поставить в ее главе своего собственного епископа. В ту эпоху, когда вся жизнь народа была про­никнута строгою церковностью, то или иное устройство церкви имело первенствующее значение, и политическая самостоятельность должна была идти об руку с церковной. Подчинение Новгородским владыкам имело и практические неудобства. Псковскою церковью от имени вла­дыки управлял его наместник, назначавшийся непременно из Новгород­цев, следовательно – человек чужой, не всегда разумевший местные по­требности. Владыка приезжал во Псков раз в 3 года, да и то не более как на один месяц; следовательно, многие настоятельные церковные нужды не могли получать немедленного разрешения, и их приходилось откла­дывать в долгий ящик. Псковичи всегда сознавали, что они только па­сынки Новгородского владыки, но до открытой ссоры дело не доводи­ли. Первое размирье со владыкой произошло только в 1307 году, но
было, по-видимому, мимолетным. Тем не менее, недовольство росло и выразилось в 1331 г. тем, что.Псковичи избрали себе отдельного еписко­па Арсения. Однако эта попытка не удалась, ибо Московский митропо­лит Феогност отказался посвятить Арсения. В 1337 г. Псковичи прояви­ли новую строптивость: не дали законного суда прибывшему «на подъезд»1 епископу Василию. На них не подействовало даже проклятие разгневан­ного владыки, и разрыв с ним длился целых 10 лет. В1348 г. совершилось важное событие Псковской истории: Псков перестал быть пригородом Новгорода и сделался независимым государством. Однако и на этот раз церковные узы, связывавшие Псков с Новгородом, не были порваны, а лишь значительно ослаблены. Отныне владычний наместник должен был назначаться не иначе, как из Псковичей; Псковичи получили право су­диться владычним судом у себя во Пскове, а не ездить для этого в Новго­род, как было доселе; на суде владычнего наместника должен был при­сутствовать выборный из Псковичей. Таким образом, личность и власть Новгородского владыки отходили на задний план. Все это создало для Псковского духовенства такое положение, подобного которому не встре­чается ни в одной из Русских областей. Псковская церковь очутилась как бы без главы; но так как потребность в этой главе, потребность под­чинения духовенства какой-нибудь власти сознавалась не только Псков­ским обществом, но и самим духовенством, то, по логике вещей, оно под­чинилось единственной сильной власти, от которой все исходило во Пско­ве: власти веча. В конце концов вече стало распоряжаться священниками бесконтрольно: оно их судило, наказывало, отрешало от должностей и т.д.1 Такому явлению помогало и то обстоятельство, что Псковское духовенство не назначалось духовною властью, а было выборным. Если выбор падал, напр., на боярина, то боярин становился священником, а дети его оставались боярами. Постригшиеся сохраняли все свои мирс­кие права, в том числе и право участия в вече. От этого Псковские свя­щенно- и церковнослужители были какими-то полудуховными, полуми-
1 И Беляев, История г Пскова, стр. 71 В. Ключевский, Опыты и исследования, стр. 58 Акты Историч. т. I, стр. 18, грамота митроп Киприана Псковичам о несужде­нии попов без святительского суда
рянами. Иногда, напр., священник предводительствовал на войне отря­дом, и это никого не удивляло, было в порядке вещей. Вследствие этого Псковская церковь понемногу стала принимать пресвитерианский харак­тер и обходиться совсем без епископа. Когда духовенство достаточно •обмирщилось», оно начало пренебрегать своим прямым делом и нару­шать канонические постановления. Паства роптала на своих священни­ков. Московские митрополиты слали им грозные обличения. Среди этих своеобразных условий во Пскове появилась ересь стригольников, во главе коей стояли какой-то расстрига Карп и дьякон Никита. Начав с нападок, на личную жизнь духовенства, еретики перешли, как это всегда бывает, к отрицанию церковной иерархии вообще, а кончили отрицани­ем самого существа всякой религии – ея таинственной стороны. Они от­вергли причащение, покаяние, молитвы за усопших и даже веру в бу­дущую жизнь. По-видимому, расстрига Карп и дьякон Никита были ду­ховными прародителями позднейших духоборов и молокан и нынешних толстовцев, пашковцев и т.д., под. Эта ересь породила великие смуты, начавшиеся с 1371 года и отголоски коих слышатся еще во 2-й четверти XV в.1 Своеобразные последователи стригольников и доныне уцелели во Псковской губ. под именем беспоповцев. Замечалось и другое печаль­ное явление: некоторые священники явно уклонялись в латинство2.
Сознавая свое неустройство, Псковское духовенство, в лице луч­ших своих представителей, само стремилось к упорядочению Псковской церкви. Средством для этого оно избрало общинное устройство – дело для Псковичей обычное, ибо вся жизнь древнего Пскова была проник­нута общинным началом. Церковная община воплощалась в соборе. Вна­чале таким собором был только один – Троицкий, но впоследствии чис-
1  В послании митрополита Фотия Псковичам (1427 г.) говорится, между прочим, что упорствующих стригольников надлежит удалять от себя -в житии и питии, и казнь-ми (толико не смертными) и заточеньми приводяще тЬхъ, да будуть въ познание и обращение къ Богу» (Акты Ист., т. I, стр. 66).
2 Так, напр., митрополиты Киприан (в конце XIV в.) и Фотий (около 1430 г.) укоря­ют Псковичей в крещении младенцев по Латинскому обряду («а что есте донын-Ь кре-щали д’Ьти въ рукахъ держа, а водою сверху поливали, а то неправое крещенье-) и в употреблении Латинского, а не Цареградского мира (Акты Ист., т. I, стр. 17 и 68).
ло их дошло до шести. Все духовенство расписано было по этим соборам и управлялось своими выборными людьми1. В 1464 году Псковичи дела­ют новую попытку к церковной самостоятельности: они просят Иоанна III дать им особого епископа. Но и на этот раз им ответили отказом. Спу­стя после этого 5 лет, Псковское духовенство решило устроиться без Московской помощи, своими силами. Вместо нескольких соборов была устроена одна община, под управлением двух выборных священников. Новый порядок был закреплен особою грамотою, положенной в обыч­ное хранилище Псковских законов – ларь св. Троицы. Но Московский митрополит не признал этого порядка и настоял на уничтожении грамо­ты, которая и была торжественно разодрана. Лишь в 1589 г., с учрежде­нием патриаршества, Псков сделан был особою епархиею, первым епис­копом коей был Мисаил. Мера эта была вызвана уже совсем иными со­ображениями, чем те, которыми руководились когда-то Псковичи, доби­ваясь церковной независимости. Пскова как особого государства давно уже не было. Учреждая новые епархии, Московское правительство же­лало лишь прилтгь необходимый блеск патриаршему престолу. В1616 г. во Пскове учреждена архиепископия, а в 1682 г. митрополия. Первым Псковским митрополитом был Маркелл (1682-1691), а последним Иосиф, из рода дворян Римских-Корсаковых (1699—1717). После него во Пскове назначались безразлично епископы и архиепископы. Среди них некото­рые были в свое время людьми весьма известными, напр. Феофан Проко-пович (1718-1725); Симон Тодорский (1745-1753), духовник Петра III и Екатерины II, память коего весьма чтится Псковичами; известный вития Гедеон Криновский (1761-1763 г.) и знаменитый ученый Евгений Болхо-витинов (1816-1822), автор классического труда «История княжества Псковского».