-Для успеха своего предприятия посол стре­мился расположить к себе господаря и его приближенных. Он достигал этого не столько богатыми подарками, на которые русское пра­вительство не скупилось, сколько постоянным подчеркиванием традиционной дружбы между двумя соседними народами, а также олично$, обходительностью и тактом/Он добился ^акого доверия Василе Лупу, что1 постоянно «сопро­вождал господаря во время его поездок вдоль границ Молдавии и в другие пункты.
Еще по дороге в Молдавию Ордин-Нащо-кин узнал о провокационном разгроме поль­ским отрядом крымского посольства, возвра­щавшегося из Москвы. Было очевидно, что Речь Посполитая стремится столкнуть хана с Россией и осложнить тем самым ее положение. Ему стало известно в Яссах и о другом, еще более грозном, событии: султан вывел свою армию в Адрианополь — традиционное место смотра турецких войск перед походом.
По его настоянию к султану был отправлен гонец с письмом, в котором подробно расска­зывалось о разгроме поляками крымского по­сольства в Россию и содержалось предупреж­дение о том, что это событие повлечет за собой задержку русского посольства, которое готово было следовать в Константинополь для пере­говоров о мире и дружбе с султаном.
Пользуясь расположением господаря, а еще больше — дружбой его каморника (постельни­чего) боярина Исая Остафьева, Ордин-Нашо-кин организовал разведку обстановки в глав-
ном форпосте Турции — Азове, куда поедал из Ясс своих доверенных лиц.
Цель Ордина-Нашокина состояла в том, чтобы подчеркнуть стремление русского пра­вительства к миру с Турцией и помешать воз­можному сближению между Польшей и Кры­мом (а следовательно, и Турцией), реальность которого он усмотрел в обмене посольствами между хаиом и королем осенью 1642 года.
Таким образом, Ордин-Нащокин направлял усилия, с одной стороны, на сохранение мира с Турцией, а с другой — на выяснение военных приготовлений Речи ПоспОлитойДДля решения второй задачи он предлагал тайно направить его в Польшу, понимая, конечно, что это со­пряжено с опасностью для жизни. Русское пра­вительство, внимательно прислушивавшееся к мнению своего дипломата, на этот раз выска­зало резкое неодобрение по поводу его послед­них предложений.
^Изучив как внутреннее, так и внешнее поло­жение Турции и учтя все трудности, связанные с ее неудачей под Азовом и конфликтом с Польшей, Ордин-Нащокин сообщал в Москву в феврале 1643 года, что обстановка благо­приятствует отправке русского посольства r Турцию. (Он считал, что возможность нападе­ния Турции на Россию со стороны суши исклю­чена, так как через Украину поляки не-пропу-стят турейкие армии, а со стороны Крыма— Азова на юге страны создана мошная оборони­тельная полоса — Белгородская черта, сковав­шая действия крымских татар   и султанской
Турции. При этом он также учитывал тяжелую международную и внутреннюю обстановку в Турции, где масса сил и средств шла на войну с Венецией, проявлялось недовольство прави­тельством и зрел заговор против визиря.
Заверив правительство в.почетной встрече_ послов при дво.ре султана,^ОрдинЛахцшшн_ва.~ стойчиво советовал русскому правительству но
ВОЗИТЬ Туда бОЛЬШИХ парой, ^птииируо атп Том
что «кто больше flaeTJLjs_jxiMy__H§rjiee _ту_ЕКД»-Итак, О^ину-Нашокину удалось «щэовеет большую подготовительную работу к отправле­нию в Турцию русского посольства и успеху его миссии^Но не следует преувеличивать за­слуги дипломата и утверждать, что им было сделано все для достижения мира с Турцией. От посольства Ильи Даниловича Милослав-ского, отправленного в Константинополь весной 1643 года, потребовалось много усилий, чтобы заключить с султаном крайне необходимый тогда для России договор о мире и дружбе.
Примирение с Турцией, предотвратившее угрозу войны на юге, оказало решающее вли­яние на развитие русско-польских и русско-крымских отношений: панской Польше не уда­лось втравить крымского хана в войну с Рос­сией. Когда крымский хан весной 1643 года стал усиленно угрожать войной польскому ко­ролю Владиславу IV, Польша очутилась в до­вольно сложной обстановке, тем более, что это совпало с успехами враждебной Польше фрая-ко-шведской коалиции в общеевропейское конфликте — Тридцатилетней войне.
Все это поставило Польшу в крайне невы­годное положение в отношениях с Россией Внутри страны стали раздаваться трезвые го­лоса протеста против воинственных настроений магнатов и короля. «Когда один из них, Иере­мия Вишневецкий, поддержанный группой маг­натов, призвал к всине’С Россией, большинство литовских и часть польских депутатов встре­тили предложение Вишневецкого восклицания­ми: «Ради мы, што с Москвою помиренося!»/^ обязали шроля мирным путем разрешить во­прос о границе.
От Ордина-Нащокина, внимательно следив­шего за событиями в Польшей не ускользнула эта перемена в настроениях польских правя­щих,, кругов» Начиная с февраля 1643 года, он пишет в Моёкву об отсутствии угрозы войны со стороны Польши и убеждает правительство царя Михаила Федоровича немедленно ставить вопрос о спорных землях, считая, что обстанов­ка вполне благоприятствует переговорам с по­ляками. Исходя из этого, русские правитель­ство весной 1644 года направило в Польшу своего’ представителя А. М. Львова, которому удалось частично урегулировать русско-поль­ские пограничные споры. Польское правитель­ство отказалось от своих незаконных претен­зий и обязывалось соблюдать титул Москов­ского государя.
Поскольку задачи, поставленные правитель­ством перед Ординым-Нащокиньш^были в ос­новном выполнены, посол «настойчиво ставит вопрос об отзыве его из Молдавии.. Вскоре он
покинул Молдавию и через Украину возйра-тился в Москву.
Своим посольством Ордин-Нащокин не толь­ко помог русскому правительству ликвидиро­вать угрозу войны и заключить договоры с Польшей и Турцией, но в значительной мере содействовал укреплению русско-молдавских дружеских связей.
В лице Ордина-Нащокина в Молдавии ви­дели посланца дружественной России, которая не только словами сочувствия, но и прямой по­мощью укрепляла сопротивление народа крым­ско-турецким притязаниям. Контакты, установ­ленные Ординым-Нащокиным в Яссах, способ­ствовали через 15 лет принятию Молдавией русского подданства при господаре Георге Сте­фане.
В Молдавии Ордин-Нащокин почувствовал тяготение народа к единоверной России и стремление к более тесному общению с нею. С этого времени у дипломата создалось убеж­дение в том, что Россия должна объединить усилия соседних стран для противодействия турецкой… опасности^.
На служебное положение Ордииа-Нащокина посольство не оказало заметного влияния. Не­знатному дворянину трудно было сломить тра­дицию местничества и пробить плотную сте­ну высшей московской знати. Он уехал в родной Псков и здесь заполнял досуг забо­тами о своем хозяйстве: занимался заготовкой древесины, производством поташа и сбытом его за границу.
Об Ордине-Нащокине вспомнили в Кремле лишь в конце 1644 года, когда потребовалось проверить сведения об антирусских замыслах в Польше и разведать обстановку в Дании, где зрело недовольство распоряжением царя Ми­хаила Федоровича задержать в Москве коро­левича Вольдемара, прибывшего туда в ка­честве жениха царской дочери. Через Б. М. Дуб­ровского, с которым Ордин-Нащокин не поры­вал связи, Ф. И. Шереметев вновь разыскал его и поручил ему выяснить политическую об­становку на  западных  границах  России.
Новое дипломатическое поручение пришлось по душе Ордину-Нащокину. В короткий срок он вошел в свою новую роль, установил связь с архимандритом Духова монастыря в Вильно. Это позволило ему к лету 1645 года предста­вить в Москву обстоятельную информацию о событиях в Польше.
Из писем Ордина-Нащокина в Москве узна­ли, что слухи о враждебных приготовлениях в Польше явно преувеличены и что, несмотря на происки воинственного магната И. Вишневец-кого, имевшего огромные владения на Украи­не, сенаторы согласились мирным путем раз­решить спор о границах и уступить России спорные территории.
Сведения, полученные от Ордина-Нашокина, были как нельзя более кстати: при перегово­рах с польским послом Г. Стемпковским рус­ское правительство заняло твердую позицию.
Одновременно с этим Ордин-Нащокин про­явил распорядительность и твердость в борьбе
с паникой, охватившей Псковскую землю из-за ложных слухов о вторжении датско-польского войска в предали России. Он* там ездил по литовской границе и уговаривал жителей Псковского, Островского, Вышегородского, Ви-лейского и Опочежкого уездов не бросать сво­их домов.
Энергичные мероприятия Ордина-Нащокина получили одобрение как царя Михаила, так и сменившего его в 1645 году на Российском пре­столе его наследника Алексея Михайловича (1645—1676). Но и на этот раз благодарности царей не внесли серьезных изменений в слу­жебную биографию Ордина-Нащокина. Боль­ше того, приход к власти боярина Бориса Ивановича Морозова, оттеснившего -с полити­ческой арены Ф. И. Шереметева, косвенно за­дел и Ордина-Нащокина. Во всяком случае его фамилия исчезает со страниц официаль­ных бумаг на целое пятилетие.] ^ И лишь в связи с начавшимся весной 1650 года антифеодальным восстанием в Пскове вновь замелькало имя Ордина-Нащокина. Воз­мущенные псковичи обвиняли его, как и неко­торых других дворян, в связях с прибалтий­скими торговцами и в соучастии в спекулятив­ных операциях хлебом с псковским купцом Федором Емельяновым. Во время псковского восстания Ордин-Нащокин вынужден был бе­жать сначала в Опочку, а отсюда 5 марта уехал в Москву, чтобы лично рассказать ца­рю «про псковский мятеж и бунтованье, отчего и  какими   обычаи   то   дурно   учинилось» и
предложить свой план усмирения Пскова, рас­считанный на раскол восставших.
Этот факт убедил царя в верноподданниче­ских чувствах Ордина-Нащокина и как нельзя лучше показал его классовый облик дворяни­на. После подавления народного движения войсками князя И. Н. Хованского Ордин-На-щокин вернулся в Псков^Псковское восстание способствовало выработке у Ордина-Нащоки­на твердого убеждения о преимуществах креп­кой самодержавной власти для дворян, а так­же о необходимости реформ в отношения горожан.