Назначение Ордина-Нащокина «великим послом» восстановило против него не только ближайшее окружение царя — Н. И. Одоев­ского, Ю. А. Долгорукого, И. А. Хованского, болезненно реагировавших на.дипломатические успехи нового окольничего, но и ведущий со­став Посольского приказа во главе с думным дьяком Алмазом Ивановым.
В последующих докладах царю и на мно­гочисленных совещаниях ближних бояр Ордин-Нащокин настаивал на достижении «вечного мира» с Польшей, подкрепленного и дополнен­ного руоско-лольским  союзом.   Он   требовал
созыва специального Земского собора, чтобы решить узловые проблемы русско-польских пе-реговоров.
Полемика Ордина-Нащокина с его против­никами по территориальному вопросу велась упорно и продолжительно. Он резко кри­тиковал составленный сторонниками группы Н. И. Одоевского проект «наказа», по которо­му в ходе переговоров требовалось закрепить за Россией Правобережье Украины до Буга. Ордин-Нащокин призывал правительство ис­ходить из того факта, что на Украине грани­цей между двумя странами стал Днепр, а Бе­лоруссия почти вся оказалась под властью Речи Посполитой. В ходе дискуссии Ордину-Нащокину удалось доказать несвоевремен­ность борьбы за границу по Бугу и перед выездом в Смоленск убедить царя вычеркнуть эту статью из «наказа».
В это время Е. Любомирский, который вел борьбу с королем, обратился в Москву с пред­ложением военного союза против Яна Кази­мира и с просьбой о денежной помощи. В Мо­скве в Посольском приказе положительно от­неслись к проекту Любомирского, но Ордин-Нащокин резко выступил против него. Он писал царю, что у России нет сейчас более важной задачи, чем достижение мира с Поль­шей, и что это ведет к «промыслу мирному», а не к расширению войны. Посол советовал царю не давать денег Е. Любомйрскому, тем более, не вступать в коалицию с Австрией, Браиденбургом и Швецией для борьбы против
французского кандидата на польский престол. Ордин-Нащокин рекомендовал царю пригла­сить Е. Любомирского и его сына на русскую службу. Царь внял доводам Ордина-Нащоки-на и, к неудовольствию бояр и дьяков, прекра­тил переговоры с Е. Любомирским.
В начале апреля позиция правительства еще больше конкретизировалась, и оно откло­нило требование Боярской думы сохранить за Россией все удерживаемые ею земли. В ин­струкции послу от 6 апреля правительство на­стаивало на сохранении за Россией Смоленска с 14 занятыми русской армией городами, Ди-набурга, Украины до Днепра и Киева с окру­гой в 7—8 миль.
В ходе подготовки к русско-польским пе­реговорам некоторые предложения, высказан­ные Ординым-Нащокиным, были отклонены русским правительством, как явно несвоевре­менные. Был отброшен его ошибочный про­ект о совместном дипломатическом нажиме с целью ликвидации экономической блокады со стороны Швеции, а также прекращения ее враждебных антирусских происков и исправ­ления заключенных с нею договоров. Русское правительство настойчиво направляло внима­ние дипломата на растущую угрозу с юга, со стороны Крыма и Турции.
Не встретило поддержки и повторное оши­бочное предложение Ордина-Нащокина об уступке полякам Украины ради достижения «вечного мира» и союза с Польшей. Ситуа­ция изменилась, и в Москве даже слышать
не хотели ни о каких компромиссах, куплен­ных за счет украинских земель.
Назначением состава посольства, выработ­кой «наказа» и дополнительных инструкций закончилась формальная подготовка перего­воров. Теперь требовалось установить личный контакт с польскими комиссарами, уточнить место посольских встреч, состав охраны и до­говориться по другим процедурным вопросам.
Решение всех этих задач взял на себя А. Л. Ордин-Нащокин, выехавший в начале февраля 1666 года к Смоленску. Отсюда, а с
16 марта из Мигновичей, он установил контакт с Юрием Глебовичем — главой польской деле­гации — и настойчиво убеждал его начать переговоры.
Вскоре удалось договориться о месте по­сольских встреч. Выбор пал на деревню Анд-русово, расположенную на границе Смолен­ского и Витебского уездов. Однако сами пере­говоры начались только в конце апреля, ког­да собрался весь состав польской делегации.
Девятимесячные переговоры в Андрусове явились    свидетельством    выдержки,  хладно-
кровия и дипломатической мудрости А. Л. Ор-дина-Нащокина. Хорошо понимая, насколько трудно будет добиться примирения с Польшей, недоверие к действиям которой накапливалось десятилетиями, русский посол начал решать эту проблему по частям, постепенно.
Уже обмен пленными, интенсивно проводи­мый им в марте—апреле 1666 года, в какой-то мере оздоровил обстановку. В еще большей степени этой цели служило соглашение о бе­зопасности послов, подписанное 29 мая. Оно запрещало боевые действия повсеместно и на все время переговоров и обязывало обе сторо­ны вести переговоры вплоть до заключения перемирия. Кроме того, соглашение от 29 мая не разрешало королю помогать татарам и рекомендовало добиваться примирения хана с царем, то есть ставило Польшу на позицию сближения с Россией против общего врага на южных границах.
Когда 2 июня 1666 года начались перего­воры об условиях «вечного мира», выяснилось, что позиции сторон совершенно несовместимы: польские комиссары требовали восстановить довоенные границы, возвратить всех пленных и уплатить 10 миллионов злотых контрибуции, а русские соглашались возвратить лишь По­лоцк и Витебск и выплатить денежную ком­пенсацию в сумме 3 миллионов злотых.
Такими же несговорчивыми были польские комиссары и во время переговоров о переми­рии, начавшихся в Андрусове с 18 июня. По­ка в стране бушевала междоусобная борьба,
Ю. Глебович не желал решать коренных проб­лем русско-польских отношений и стремился затянуть переговоры до ликвидации восстания Любомирского. Больше того, чтобы отвлечь внимание России, польская сторона инспири­ровала нападение литовских войск на Витебск. Польские комиссары отклонили также пред­ложение Ордина-Нащокина о совместных дей­ствиях против татар, хвастливо заявив, что у короля с «ханом  крымским дружба вечная».
От Ордина-Нащокина и остальных русских послов требовалась большая выдержка, чтобы не сорвать переговоры и заставить поляков вести их в невыгодных для них условиях. С этой целью они настойчиво разоблачали так­тику проволочек и добились официального осуждения действий полковника Чернавского, возглавлявшего нападение на Витебск.
Но для Ордина-Нащокина создавались труд­ности не только польской стороной. Летом 1666 года, в разгар переговоров в Андрусове, противники окольничего в Москве развернули против него новую кампанию интриг и про­вокаций. Поводом к этому послужило его выступление против военных мероприятий ста-родубского воеводы И. Волконского, задумав­шего вместе с гетманом И. Брюховецким за­хватить Пропойск и Гомель, и осуждение так­тики решительных действии против Польши, на которой настаивала боярская группа Н. И. Одоевского.
Следствием этих интриг явилось грубое тре­бование царя «оставить все замыслы, служить
по обещанию» и добиваться приезда польских комиссаров в Москву.
В ответе царю Ордин-Нащокин осудил по­ведение гетмана и стародубского воеводы. Он возмущался политической близорукостью бояр, считая их тактику военного давления в тех конкретных условиях вредной, и доказывал, что наступление русских войск может лишь сорвать переговоры и привести к возобновле­нию войны. Нажим бояр и их требование пе­ренести переговоры в Москву дипломат рас­ценивал как политическую провокацию, на­правленную не только против него лично, но и против порученного ему дела, и в связи с этим просил отставки.
Твердость Ордина-Нащокина, настойчиво боровшегося за перемирие с Польшей, побе­дила.
Летом 1666 года боярская Москва была по­трясена смелым походом казаков и присоеди­нившихся к ним крестьян во главе с Василием Усом к Туле. На Украине не прекращались волнения среди казаков. Усилились антирус­ские интриги Швеции, а также происки Кры­ма и Турции, пытавшихся через своего став­ленника гетмана Правобережной Украины П. Дорошенко сорвать переговоры в Андрусо-ве. В связи с этим русское правительство ото­звало войска от Пропойска и потребовало от Брюховецкого прекратить нападения на поль­ские гарнизоны.
12 июля к Ордину-Нащокину был послан специальный  нарочный с «милостивым»   ело?
вом и требованием, уступив Польше Витебск и Полоцк, настойчиво бороться за сохранение Динабурга.
Требование поляков об уступке Смоленска было решительно отклонено Ординым-Нащо-киным. В свою очередь и поляки не были удо­влетворены уступкой Витебска и Полоцка и отказались подписать соглашение на таких условиях. На этом закончился первый этап переговоров о перемирии.
Второй этап переговоров в Андрусове в сен­тябре— ноябре 1666 года отличался сильней­шими дипломатическими атаками польских комиссаров. Мир короля с Е. Любомирским и вторжение татар» на Левобережье Украины укрепили позиции Польши и позволили пра­вительству Яна Казимира решительно настаи­вать на удовлетворении своих . требований. Польские комиссары добивались возвращения всей Литвы, Белоруссии и Украины, пытались запугать русскую сторону угрозой сорвать переговоры. Дипломатический нажим на рус­ских послов польское правительство подкреп­ляло военными демонстрациями под Витеб­ском, Полоцком и переброской войск в район Слонима и Горок.
Но и на этот раз русское посольство, воз­главляемое Ординым-Нащокиным, не подда­лось панике, проявило твердость духа и, уме­ло парируя атаки польских комиссаров, не давало им возможности продиктовать России свои условия мира. Узнав о разгроме татар на Украине, послы решительно отклонили ульти-
матум Ю. Глебовича, осудили попытки полй-ков угрозами добиться успеха в переговорах и устами Ордина-Нащокина твердо заявили, что «великий государь наш казацкой Украины не только на перемирье, и на вечный мир в коро­левскую сторону не уступит».